Откуда идёт Ванкор

Трудно переоценить значение начала эксплуатации Ванкорского нефтегазового месторождения для развития экономики Красноярского края и в целом России. О том, как был открыт Ванкор, какие проблемы стояли на пути его промышленного освоения -наш рассказ.
Затянувшееся открытие
Официальная дата открытия Ванкорского месторождения — 22 апреля 1988 года. Однако оно реально могло быть открыто лет на пятнадцать раньше.
Так уж повелось, что для того чтобы открыть нефтяную залежь, необходимо пробурить скважину. Точка на карте, где следует бурить, обычно определяется при помощи геофизических исследований. В конце 60-х — начале 70-х годов прошлого века сейсморазведочные работы на левобережье Енисея севера края вела Таймырская геофизическая экспедиция. Как вспоминает Александр Проскуряков, в прошлом главный геолог Игарской нефтегазоразведочной экспедиции, практически все перспективные площади, выявленные и переданные тогда геофизиками под глубокое бурение: Лодочное, Тагульское, Сузунское, Ванкорское и другие, не просто подтвердились. Все первые скважины, пробуренные по их рекомендациям на названных площадях, оказались не сухими, открыли месторождения.
Однако получилось так, что Таймырская геофизическая экспедиция передала Ванкорское локальное поднятие под глубокое бурение в 1972 году, а первая скважина была здесь заложена лишь в 1988 году. Лодочное и Тагульское локальные поднятия геофизики сдали в 1973 году, а бурить здесь стали соответственно только в 1985 и 1988 годах. В чём причины такой нерасторопности буровиков? К началу 70-х годов на счету красноярских геологов-нефтяников было уже около десятка открытых на северном левобережье Енисея месторождений газа. После 1970 года, когда был построен газопровод от Норильска до Мессояхи, практически вся энергетика заполярного города была переведена с угля на голубое топливо. Однако сделанные открытия вселили в геологов уверенность, что на северном левобережье Енисея есть только газ, а нефти там якобы быть не должно. Новосибирские академики-нефтяники рекомендовали бурить скважины не здесь, а восточнее — на территории Сибирской платформы, в частности в Эвенкии. Руководство «Енисейнефтегазгеологии» к этому мнению очень даже прислушивалось. Да и открытие в 1973 году Куюмбинского нефтегазового месторождения в Эвенкии вроде бы вселяло уверенность, что главные открытия должны быть именно здесь. В общем, все силы буровиков были брошены на восток.
Более того, в скважинах левобережья Енисея и не пытались искать нефть. В 1972 году скважиной Сузунская-1 был вскрыт газовый горизонт, другие скважины, пробуренные неподалёку, также показали наличие в них газа. Что же сделали руководители треста «Красноярскнефтегазразведка» (с 1973 года преобразованного в ПГО «Енисейнефтегазгеология»)? Дали в целях экономии денежных средств команду испытать лишь те пласты, где, по их представлениям, должен быть газ, после чего скважины, как и положено, законсервировали, доложив в Москву об открытии Сузунского газового месторождения.
Прошли годы. В 1984 году по какой-то надобности возникла потребность расконсервировать скважину Сузунская-3. Когда же геологи провели эту операцию, то изумились: скважина была полна нефти! Как оказалось, обсадная колонна, опущенная в неё, имела трещину. По счастливой случайности трещина была как раз в том месте, где проходил нефтяной горизонт, а потому нефть и проникла в обсадную колонну. Как это ни странно звучит, именно бракованная железная труба помогла доказать: на левобережье Енисея есть нефть. Негласный фактический запрет на ведение буровых работ в бассейне левого притока Енисея — реки Большая Хета был снят. Благодаря чему в 1985 году было открыто Лодочное, а в 1988 году Тагульское и Ванкорское месторождения.
Почему промышленное освоение Ванкора затянулось на столь длительный срок? Во-первых, из-за ошибочных рекомендаций новосибирских академиков, уверовавших, что нефть нужно искать именно на Сибирской платформе, и вынудивших фактически свернуть буровые работы в этих местах. Во-вторых, на фоне крупных месторождений Западной Сибири Ванкор выглядел незначительным по запасам нефти, сложным для ведения буровых работ и поэтому — не очень перспективным.
Поиск инвестиций
До 1991 года «Енисейнефтегазгеология» успела пробурить на Ванкоре шесть скважин, первые три из которых оказались аварийными. Тогда, в начале 90-х годов, многие понимали, что Ванкор — именно то месторождение, с которого может начаться нефтедобыча в Красноярском крае. Осталось найти инвестора проекта. Начало 90-х годов было временем романтическим. Очень многие уповали на западных инвесторов.
С выходом в 1992 году Федерального закона «О недрах» серьёзные юридические препятствия к допущению иностранных предпринимателей к разработке российских недр вроде бы исчезли. Краевые власти были не против, зазывали иностранцев вкладывать деньги в регион.
Так и возникло специально для доразведки и разработки Ванкора в октябре 1992 года совместное предприятие «Енисейнефть». Его учредителями с российской стороны выступили красноярские геологические предприятия «Енисейнефтегазгеология» (ныне ОАО «Енисейнефтегаз») и «Енисейгеофизика», а также фонд имущества Туруханского района, а с иностранной — Англо-Сибирская нефтяная компания. В августе 1993 года ООО «Енисейнефть» получило лицензию на право разведки и добычи углеводородов месторождения.
Однако вскоре выяснилось, что Англо-Сибирская нефтяная компания не очень-то стремится сама вкладывать средства в Ванкор. Она так и не пробурила здесь ни одной скважины, ограничилась сравнительно недорогими геофизическими методами доразведки месторождения. Главной её заботой был поиск западного инвестора. Поначалу казалось, что здесь она добьётся успеха. В 1995 году специально под разработку Ванкорского месторождения знаменитая «Шелл» учредила компанию «Шелл Ванкор девелопмент Б. В.». Но не тут-то было. Всё окончательно взвесив, «Шелл» ушла из проекта, посчитав его невыгодным. Словом, ставка на западный капитал при попытке начать освоение Ванкора себя не оправдала. Проект буксовал. Но и с приходом компании ЮКОС на Ванкор после покупки им контрольного пакета Восточно-Сибирской нефтегазовой компании, дочками которой являлись «Енисейнефтегаз» и «Енисейгеофизика», ситуация не изменилась. ЮКОС посчитал, что главным в этом регионе является Юрубчено-Тохомское нефтегазовое месторождение, а Ванкор не имеет больших запасов нефти и не привлекателен для освоения. Причём этой оценки придерживалось большинство специалистов, но не все.
Так, бывший министр топлива и энергетики РФ, президент Союза нефтегазопромышленников России Юрий Шафраник не раз публично заявлял, что на Ванкоре должна быть большая нефть. Понимая перспективность этого проекта, возглавляемая им группа компаний «Союзнефтегаз» выкупила у «Енисейнефтегаза» и «Енисейгеофизики» в общей сложности 35 процентов долей в ООО «Енисейнефть» и начала реально заниматься Ванкорским проектом. Когда к проекту стали проявлять внимание ряд крупных компаний, в ЮКОСе осознали, что потерян очень ценный актив, и организовали трёхлетнюю судебную битву за «Енисейнефтегаз», которую бесславно проиграли.
Вот как об этой истории рассказал сам Юрий Шафраник на пресс-конференции, состоявшейся в Красноярске 27 апреля 2007 года:
— В 2001 году я как руководитель группы компаний «Союзнефтегаз» занялся инвестиционным бизнесом. Нашёл четыре проекта. Один в России и три за рубежом. В России это Ванкор. Его никто не брал. Никто. Компания «Шелл» поначалу намеревалась принять в нём участие, но затем отказалась. Я заявил, что это пусковой комплекс, что этот проект — шаг в будущее. Но как привлечь деньги в проект? Я тогда обошёл практически все российские нефтяные компании, которые сам же, будучи министром топлива и энергетики, образовывал. Все, включая ЮКОС, посчитали, что Ванкор — это не очень перспективно. Потом три года ушло на борьбу с разными компаниями за право обладания этим активом. Делом не занимались. Но зато, когда закончилась борьба, инвестиционный процесс был раскручен. Сам я лично вышел из этого проекта. Нашей группе в то время трудно было найти средства, необходимые для его запуска. И я рад, что мне удалось убедить государственную компанию «Роснефть» войти в этот проект и что она энергично и со знанием дела взялась за его реализацию.
«Роснефть»
Возможно, непосредственным сигналом для принятия решения «Роснефтью» стала информация о том, что Ванкором всерьёз вслед за «Союзнефтегазом» заинтересовалась франко-бельгийская компания TotalFinaElf. Представители этой компании приезжали в Красноярск и были весьма любезно встречены краевыми властями.
Официально «Роснефть» объявила о своём решении 4 апреля 2003 года, разместив на Лондонской фондовой бирже публичную оферту — предложение владельцам Англо-Сибирской нефтяной компании выкупить их доли в компании по цене, тогда вдвое превышавшей их рыночную стоимость. Став владельцем Англо-Сибирской нефтяной компании, «Роснефть» выкупила у «Союзнефтегаза» его доли в ООО «Енисейнефть» и переоформила ванкорскую лицензию на ЗАО «Ванкорнефть», специально учреждённое для разработки месторождения.
Как отмечает один из первооткрывателей Ванкорского месторождения, в прошлом главный геолог «Енисейнефтегазгеологии», а ныне заместитель генерального директора по геологии и геофизике ЗАО «Ванкорнефть» Владимир Кринин, извлекаемые запасы самого Ванкора оцениваются в 520 млн тонн, а с прилегающими к нему месторождениями на территории края (так называемая Пур-Тазовская нефтегазоносная область) — 800—880 млн тонн.
Ввод в промышленную эксплуатацию Ванкорского нефтегазового месторождения — событие во многих отношениях выдающееся. Впервые за долгие годы в стране запускается столь мощный добывающий комплекс. По размерам запасов, объёмам капиталовложений, последующим перспективам и масштабам работы Ванкорский проект можно сравнить с проектами, которые реализовывались в Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции.
Пуск нефтедобывающего комплекса — это открытие новой нефтегазовой провинции страны, это новый импульс экономической жизни для других территорий. А для Восточной Сибири проект укрепляет надежду на серьёзные перспективы развития.
«Разработка Ванкорского месторождения является основным и наиболее важным стратегическим проектом компании». На этой цитате, взятой с официального сайта государственной компании «Роснефть», мы и остановимся.