КРАСНОЯРСКИЙ КРАЙ, /НИА-КРАСНОЯРСК/. Солист Красноярского театра оперы и балета Владимир Александрович в преддверии концерта, посвященного 80-летию Победы, рассказал о предстоящем концерте, своем детстве в Беларусии, знакомстве и дружбе с Дмитрием Хворостовским и работе с Ириной Купченко.8 мая на сцене Концертного зала «Гранд Холл Сибирь» состоится праздничный концерт «Как будто вновь я вместе с ними...». Его участниками станут солист Красноярского театра оперы и балета Владимир Александрович и народная артистка РСФСР, актриса театра имени Е. Вахтангова Ирина Купченко.
В программе концерта – песни о Великой Отечественной войне: «На безымянной высоте», «Смуглянка», «Журавли», «Случайный вальс», «День Победы» и другие. Все композиции прозвучат в исполнении Владимира Александровича. Ирина Купченко дополнит и расширит программу литературной аранжировкой.
– Владимир, вы рассказывали о вашей дружбе с Дмитрием Хворостовским. Помните, как впервые спели вместе?
– С Хворостовским мы встречались и дружили до моего приезда сюда. То есть где-то за два года, как его уже не стало. Он был в Минске с концертом, я уже второй раз с ним увиделся, и мы с ним попели наконец-то. Я ему привез свои партитуры «Темная ночь», «Я люблю тебя, жизнь», «Случайный вальс», «Песня о далекой Родине». Мы хотели сравнить, у кого партитура лучше. Зазвучала песня. И мне Дмитрий говорит: «Начинаешь ты».
– На нашем концерте вы будете петь по той же партитуре?
– Нет, здесь своя партитура, просто эта редакция самая сложная, Мусоргского. Почему она сложная? Потому что нужно сочетать два голоса: баритон и бас. Но это счастье, когда природой тебе свыше дано, потому что все краски, которые прописал гений Мусоргский, ты можешь отдать людям. Оперное искусство – это синтез, сочетающий разные оперные голоса.
– В вашей родной Белоруссии вы тоже бываете, даете концерты, и наверняка мелодичные песни белорусские идут на «ура».
– Да, конечно! Белорусы – это безумно трудолюбивый народ, это хлебосольность. И это внутренний мир человека, независимо, что бы происходило в мире, он всегда встретит любого человека и пригласит за стол, последней корочкой поделится. Трудолюбивый и очень чувствительный человек к патриотизму. Для меня одна земля и Россия, и Беларусь. Я родился в Белоруссии, это святое, но и Россия тоже родная земля. Я здесь уже много лет живу, здесь мои друзья.
– У Вас же накануне красноярского концерта в Белоруссии будет концерт?
– Да, накануне меня пригласили также в Могилев. В марте был на концерте, где были все-таки лиричные песни. Я разножанровый певец, то есть концертный, хоть и оперный. Ровно 12 лет тому назад я был только камерным певцом, и никто даже не догадывался, что я стану в мировом рейтинге басов оперным. Это исключение какое-то произошло со мной. Но вот этот кладезь песен – и патриотики, и лиричных песен, и романсов, я, конечно, принес из своей родной Белоруссии, где я учился. На этих песнях я вырос, потому что моя мама пела также, и я с удовольствием приезжаю в Беларусь и отзываюсь, чтобы приехать там исполнить в разных жанрах песни. 4 мая состоится патриотический концерт, на который меня уже ждут. И потом сразу сажусь на самолет и лечу в Красноярск.
– Концерт «Как будто вновь я вместе с ними...» будет только в Красноярске или где-то еще по краю?
– Мы начнем с Красноярска 8 мая. Это будет тот концерт, которого я действительно очень давно хотел. И еще сюда приедет моего старшего друга, Василия Ланового, которого, к сожалению, с нами нет, вдова – Ирина Петровна Купченко, тоже легендарная. Буквально вчера и позавчера мы с ней созванивались по этому концерту. Она сама подобрала стихотворения. Ирина Петровна будет вести весь концерт. Она пронизана всеми этими точными стихами, подачей. То сейчас я не просто говорю об этом, а я утверждаю: те, кто придет на этот концерт, абсолютно точно получат на многие, многие годы. Для меня очень трудно было выбрать вообще песни, когда у меня более 200 песен патриотических, а нужно отобрать 20, потому что больше – это уже перебор. И я хотел, чтобы это еще было выстроено так, чтобы человек попадал в эту эпоху каждой песни, которую каждый знает. Отобраны только самые слитки – это и «Журавли», и «С чего начинается Родина?», и три песни из кинофильма «17 мгновений весны», которые исполнял только Кобзон и я. И есть еще песня «К сыну», на которую он мне в свое время дал карт-бланш и сказал, что эта песня будет моей. Так это и стало.
– С Купченко у вас первая проба пера?
– Первая. Но уже по телефону было видно, с какой дисциплиной она готовится – это закалка советского времени, когда в одном концерте могли выступать Кобзон, Лещенко, Магомаев, Гуляев, Пугачева, Кристалинская. На каждого шли отдельно. Почему я так отношусь к этим песням? Потому что учился у Кобзона, Ланового. С Хворостовским мы тоже разбирали многое. Это были титаны, родоначальники, исполнение у них безупречное. Лановой учил меня, как подавать фразу, говорить по-русски: у меня ведь был белорусский акцент, пришлось переучиваться. Это потом помогло и в других языках – французском, немецком, итальянском: везде нужна чистота произношения.
Но мало просто правильно подать слово – оно должно быть наполнено. Даже сейчас, называя песни, я ощущаю внутренний отклик. Если бы я начал петь «Журавли», «Случайный вальс» или «День Победы», это было бы уже часть меня. Лановой говорил: из всех басов в мире он не знает ни одного, кто бы так точно спел «Темную ночь». А он слышал многих в Большом театре. Но чтобы донести синтез эпохи в песне, нужно очень серьезно готовиться и трудиться.
