КРАСНОЯРСКИЙ КРАЙ, /НИА-КРАСНОЯРСК/. В Красноярске открыта выставка «Ясновидение» Даши Намдакова – художественная история о том, как архаические образы и ремесла продолжают жить в языке современного искусства. Экспозиция собрана из 15 скульптур и объектов и выстроена как прогулка по мотивам кочевой мифологии, шаманским представлениям и личным «видениям» скульптора. 
Даши (Дашинима) Намдаков родился в 1967 году в бурятском селе Укурик. Детство на земле, где природа и вера переплетены, а затем академическая школа в Красноярске дали ему редкое сочетание – органику народной пластики и дисциплину станковой скульптуры. Среди наставников – Лев Головницкий, автор известных уральских монументов («Орленок» в Челябинске, «Добровольцам-танкистам», «Тыл – фронту», «Первая палатка» в Магнитогорске). По воспоминаниям, готовя диплом, молодой скульптор работал в мастерской Головницкого практически взаперти – ради полной концентрации на форме.
Ключ к названию выставки – в бурятском словаре смыслов: дарханы-кузнецы («дархатэ») считались наделенными особым зрением и силой, сродни шаманам. Они «видят» скрытую форму и извлекают ее из материала – так же, как художник ищет в дереве тот образ, который уже заложен природой. «Ясновидение» здесь – не мистика, а способность ясно разглядеть суть.
Стартовый объект выставки – «Дархан». В бурятской традиции кузнечные роды считались наследниками небесного ремесла; дархан – фигура почета, не уступающая шаману по духовной силе. Эта точка задает оптику всего проекта: не «иллюстрации мифов», а разговор о мастерстве, которое меняет картину мира.
Рядом – «Видение»: скульптура-образ, открытая интерпретациям. Гид предлагает смотреть на цвет и силуэт; один из зрителей видит здесь «крылья Икара, прожженные солнцем», другой – движение воды и неба. В ответ экскурсовод объясняет, что автор сознательно оставляет зону свободы – не фиксирует «единственно верного» названия, предоставляя право догадаться самому. Так же свободно и понятие «онгонов» – вместилищ духов-хранителей: дерево, птица, зверь могут выступать посредниками между человеком и миром невидимого.
Один из центральных объектов – «Лось». Фигура обтекаемая, почти аэродинамичная: передняя часть кому-то напоминает клюв птицы, кому-то – тело рыбы. В фонде скульптора объясняют выбор названия близостью образа к бурятской культуре; сам же намек предельно прозрачен: Даши принципиально не «приговаривает» работы словом, позволяя зрителю досоздать образ. 
Хотя мировую известность Намдаков получил благодаря бронзе, здесь он работает с деревом – поворот последних лет. Отправная точка – впечатление от небольшой древней головы лося, увиденной в Иркутске: художник решил обратиться к самому древнему материалу и «услышать» его. Основным материалом для работы Даши выбирает сухостой – это принципиальный выбор художника. Экологично и правдиво по фактуре: внимательный взгляд различит тонкие ходы короедов, прожилки, естественные сколы – следы времени, с которыми скульптор вступает в диалог.
В «Мифе о Минотавре» дерево обожжено и выкрашено: серый «пепел» снаружи и темный слой контрастируют с алым внутри – словно кровь жертв и самого чудовища. Грубая плоть материала и аккуратность обжига работают на один эффект – ощутить дыхание образа. 
В «Бычке» оживает архаический мотив жертвенного животного, призванного «взять» на себя болезнь и тем самым исцелить человека. Гид кратко поясняет: в разных культурах шаман указывал на животное-заместитель – это общий архетип.
«Свет» – двойной образ: если смотреть с одной стороны – голова коня, сакрального для кочевников посредника между небом и землей; если с другой – лампада, в которой «горит» невидимый огонь. Иллюзия свечения достигается сочетанием пигмента и света; никакой лампы внутри нет. 
«Лед» говорит о воде и зеркале – древних средствах очищения и преображения, которые современность «приватизировала» в стекле и полировке. «Пламя» – вспышка красного, усиленная автомобильной эмалью: блеск, скорость, нерв – и чуть ироничная ремарка кураторов о «феррарийном» оттенке, который когда-то был маркером национального гоночного цвета. Эти два полюса – охлаждающая гладь и разогретая поверхность – закрывают круг стихии.
Для Красноярска эта выставка – важное культурное событие. Намдаков соединяет азиатские корни и европейскую школу, внутренний слух традиции и технологическую смелость современности. Его «ясновидение» – это приглашение научиться смотреть: в материале искать образ, в архаике – отражение сегодняшнего дня, в молчании – уважение к зрительскому видению.
Выставка «Ясновидение» открыта до 30 ноября по адресу: проспект Красноярский рабочий, 68. Экскурсию для корреспондента НИА провела искусствовед, магистр истории искусств Виктория Ковалинская.
